Переулок  Прохладный - Александр Найденов

Он называл серьезными только эти причины, главную же причину, ту именно, что чаще всего раздражала его: что он боится своей хозяйки, боится запутать себя в этой, столь неприятной для него связи,- эту причину тревоги Виталий признать серьезною никак не хотел и даже стыдился сам за себя от мысли, что он может бояться какой-то тупой бабищи. Но сколько ни подчеркивал он в своих отношениях с Натальей, что она для него всего-навсего приятельница,- тревога не оставляла, а, напротив, все усиливалась в нем. Он никогда не говорил на эту тему с Натальей, - она сама, женским чутьем, правильно угадала, почему он сердит - и, желая его успокоить, показать, что ей с ее заботами вовсе не до него,- оттого-то она так глубокомысленно курила и возводила глаза к потолку. Однако, в задумчивости куря сигарету, устремляя взор в потолок, она нет-нет, да и спрашивала себя:" Интересно, я кажусь загадочною ему ?

Ведь наверно, кажусь..."

3

- Ходила ты сегодня в жилищную комиссию ?- со строгостью спросил у нее Виталий, съев кусок яблока.

Наталья отозвалась ему не сразу, не пожелав разрушить одним махом свой образ. Выдув струйкою дым изо рта, глядя, как он разлетается в воздухе, она дернула отрицательно головой и поморщилась одною щекою. Впрочем, ничего не ответила и продолжала что-то обдумывать.

- Почему ?..- Еще более раздражаясь, настойчиво поинтересовался студент,- А ?.. Я ведь тебе говорю ?.. Почему ты не ходила ?..

Наталья сообразила, что переиграла, загасила сигарету и, отводя глаза от сожителя, пробухтела:

- И так уже... Насмехаются там...

- Кто насмехается ?.. Ну и пусть !.. Пусть смеются !.. А ты делай все равно свое: ходи; ходи и проси !..- Виталий разгорячился, что она ему возражала.- Вот почему ты не пошла сегодня ?.. А ?.. Не молчи... Почему ты не пошла сегодня, как я велел ?.. Каждую среду записывайся ! Каждую! Приходи туда и проси их, проси !.. Неделя пропала...

Это была идея-фикс у студента. Появилась она в первое же утро после ночи, когда они с Натальей стали любовниками. Тогда, проснувшись с хмельною болью после новоселья его, которое они справляли вдвоем, оглядевшись кругом, увидав рядом с собою толстое бледное плечо и разлохмаченный ком головы Натальи, наткнувшись взором на ее открытые настороженные глаза, Виталий проговорил: " Черт... тебе надо выпрашивать себе однокомнатную квартиру: развалится скоро все... Нельзя же так жить..."- и этим немало ее смутил.

Она подумала: говорит он так, чтобы с нею порвать - ведь в однокомнатной квартире целую комнату ему ей уже будет не сдать...

- Сегодня у меня дела были,- негромко оправдывалась Черноголова.

- Дела ??. Важные, что ли, дела ? А это, если я говорю, - уже и неважно, да ?..

Наталья склонила лицо, опять было занялась яблоками, молчала... Она не решила ему сознаться, что сегодня они с кладовщицами задержались после работы - поделить между собою ящики со списанной гнилью. Это не послужило бы ей оправданием: все, что касалось хозяйства, не интересовало студента. Заботы по дому, уборка, стирка, заготовленье варений, компотов и даже запасенье дров на зиму,- было ему вполне безразлично. За эти ее суетливые и часто бестолковые хлопоты, на которые уходил у нее день, за просмотр сериалов по телевизору, на которые уходил у нее вечер,- за все это высокомерно насмехался над ней Виталий.

Она, в свою очередь, считала бесполезным и противным занятием все его конспекты и чертежи, семинары и лекции. Что это так она знала по опыту: на базе у них работали двое грузчиков - отъявленные пьяницы с дипломами инженеров,- утверждая, что на базе работать им не в пример выгоднее; кроме того, был один недотепа-кладовщик на мучном складе, из бывших учителей, которого за недостачу обязательно наказывало начальство после каждой ревизии. ( Такого позора ни разу не случалось с Натальей, хоть и была она без всякого высшего образования.) Впрочем, свои сомнения в пользе учебы она не осмеливалась высказать Виталию вслух и только сожалела про себя, что у нее такой непутевый "друг"; но другого, все-таки, не было и приходилось терпеть этого, делать для него задумчивые глаза и все время бояться, что он ее бросит.

Виталий, с первого же дня, когда он проснулся у ней в постели и огляделся, как более интеллектуально-развитый, принял на себя труд руководствовать Натальей, подавая ей в помощь свои советы. Он велел ей выключать телевизор, если там шли сериалы, сунул ей читать какой-то роман, над которым у нее ужасно напрягалось зрение и немел отлежанный бок; а главное - студент беспрерывно ее убеждал, что так жить нельзя... Впрочем, очень могло быть, что заставлял его руководить ею все тот же страх запутаться: а так ему представлялось, по крайней мере, что все находится у него под контролем.

До последнего времени она терпеливо сносила его причуды: засыпала каждый вечер "с курами", читая роман, телевизор прекратила глядеть - и на работе, когда между бабами заходила речь про последние серии, понимала себя совершенно лишенною всех новостей. В довершение всего, каждую среду, как он настаивал, она записывалась на прием по личным вопросам к заместителю главы районной администрации, курирующему жилищный вопрос, и, стараясь не замечать, что замглавы уже нервически усмехается, видя ее, твердила ему, как автомат, все одни и те же свои жалобы.

Сегодня она впервые в открытую не послушалась Виталия и теперь ожидала, что будет ?

Откусив опять яблоко и принявшись жевать, Виталий угрюмо размышлял:

" Бьюсь, значит... А она ?.. Меня не ценит вообще ни во что ?.."

- Ты скажи: как, у тебя любовников-то здесь много, что ли, перебывало?.. Да ?.. Всяких, да ?.. Всяких ?..- нервным голосом задал он совершенно неожидаемый ею вопрос.

- Зачем тебе это, Витя ?..- взглянув на него, пробормотала Наталья. Она была смущена - и студенту, который это заметил, ее смущение перед ним было приятно. Ему хотелось наказать ее за сегодняшнее поведение, хотелось проверить свою власть над нею.

Увидав, что она, как будто, даже напугана, он смягчился и, переменив тон, произнес:

- Ну ладно... Замужем-то ты хоть была когда-то ?.. Брали тебя ?..

- Да зачем тебе... это,.. Витя ?- несмело, с заминкою, возразила она и подумала:

" Все... Бросит, наверное, сегодня... Господи..."

- А ты ответь мне; если спрашивают - ответь !.. Знать хочу - вот зачем !..- приказал он весьма решительно, чтобы она не собиралась даже ему перечить.

- Была замужем я,- покоряясь ему, робко проговорила она.

- Ну и ?..

- Что ?..

- Ну... давно развелись ?..

- Да лет пять, наверно...

- Что так ?..

- Пил очень... Дрался еще...

- Да что ты ?.. Так он бил тебя, значит ?.. Ну а трахался-то он как ?.. А ?.. А ?..

- Ну зачем это, Виталий, тебе ?.. К чему ?..- воспротивилась она было.

- Ты со мной будешь разговаривать, или нет ?.. Так - нет, что ли ?..

Наталья полами халата закрыла ноги, потупилась и молчала.

- Долго я ждать буду ?..

" Сейчас уйдет !.. Все !.. все !.. все !.. бросит !.."- пульсировала в виски Натальи тоскливая мысль. Кладовщица сложила вместе ладони и протиснула их между сжатыми коленями, ссутулилась - и продолжала молчать.

Ее затравленный вид позабавил немного студента.

- Ладно,- жуя яблоко, произнес он с ухмылкою,- познакомились-то вы как? А ?.. Ну, говори, говори !..

- На танцах познакомились... На танец он пригласил...

- Что мне из тебя - клещами, что ли, тянуть ?.. Где работает ?..

- Шофером он...

- Дальше !..

- Все...- с неохотою, почти прошептала она.

Студент удивлен был, что эта Наталья, которую считал он по уму на уровне циркового медведя, которая безропотно эти месяцы исполняла каждую его волю, оказывается, хранит свой какой-то мирок, в который он, Виталий, не удостоен чести быть впущенным. Он опять раскипятился.

" И это - за мое добро !.. Время на нее тратил !.."- зашумело у него в голове.

Он вдруг нахмурился, подошел к кладовщице, бросил огрызок яблока ей в ведро, потянул Наталью за рукав и заставил подняться с места, порывистыми, грубыми движениями развязал ее пояс, распахнул и сбросил с ее плеч халат, после чего - повалил ее на диван.

- Муж твой приходил, или нет, мириться ?..- стягивая с себя одежду и засопев, спросил он еще,- У ?.. Приходил ?..- ему казалось обязательным, чтобы Наталья вся была в его власти.

- Приходил,.. приходил... С букетом...- отвернув набок голову, с закрытыми глазами проговорила она.

- Ты - что ?.. У ?..

- Я не пустила...- покорно отвечала кладовщица Виталию и так же покорно отдавалась ему; и все время, пока он с озлоблением раскачивал и мял ее тело, она думала, не раскрывая глаза: " Не уйдет он... нет, не уйдет... хилые они... мужики... Сколько ни выкобенивайтесь... Всем вам надо одного и того же... Одного и того же... Никуда ты не денешься от меня... Никуда... никуда..."

И это осознание власти своей над Виталием ей было невыносимо приятно...

4

Этот скрип пружинного дивана над потолком слышала на первом этаже Лидия Павловна Соколова. Она по-прежнему недвижимо лежала на кровати, глядела в темноту и думала: " Не придет... Или, наконец, придет ?.. Или опять с